Сталин - правда и ложь.

Предлагаю новую тему, в которой желающие могут добавлять малоизвестные реальные факты из жизни Сталина.

Федеральная служба охраны России рассекретила архив генерала Николая Власика, который занимал пост начальника охраны Иосифа Сталина с 1931 по 1952 год. Мемуары Власика, посвященные его жизни рядом с вождем, публикует газета "Комсомольская правда".

Как рассказал в своих записках Власик, ему поручили организовать охрану Особого отдела ВЧК и Кремля, а также особое внимание уделить личной охране Сталина, после того как в 1927 году в здание комендатуры на Лубянке в Москве была брошена бомба.

По словам Власика, до того, как он возглавил охрану вождя, за его безопасность отвечал только один сотрудник - литовец Иван Юсис. На подмосковной даче, где по выходным отдыхал Сталин, царил полный беспорядок. Начал Власик с того, что послал на дачу белье и посуду, нанял повариху и уборщицу, а также договорился о доставке продуктов из расположенного поблизости совхоза ГПУ.

Описал Власик и уклад жизни Сталина на квартире в Кремле. За порядком там следили экономка Каролина Васильевна и уборщица. Горячее питание семье приносили из кремлевской столовой в судках.

По словам генерала, жил тогда Сталин с женой Надеждой Аллилуевой, дочерью Светланой и сыновьями Василием и Яковом очень скромно. Ходил Сталин в старом пальто, и на предложение Власика сшить новую верхнюю одежду отвечал категорическим отказом. Как написал Власик в своих записках, пришлось новое пальто для вождя шить на глаз - мерку снять он не дал. Такой же скромной, по словам генерала, была и Надежда Аллилуева.

На работу приходил поздно, а в Кремль возвращался пешком

Как вспоминает Власик, вставал Сталин обычно в 9 утра, после завтрака к 11 часам приезжал в здание ЦК на Старой площади. Обедал на работе. Работал вождь до глубокой ночи. Возвращался с работы в Кремль часто пешком вместе с Вячеславом Молотовым.

После того, как жена Сталина покончила в собой в 1933 году, заботы о детях легли на экономку Каролину Васильевну. По признанию Власика, когда дети подросли, часть ответственности легла и на него. И если со Светланой проблем не было, сын Василий учился в школе неохотно, а вместо подготовки к занятиям увлекался чем-то посторонним вроде верховой езды. О поведении Василия Власик, по его словам, "скрепя сердце" докладывал Сталину.

Сталин засадил Сочи эвкалиптами

Как написал в своих мемуарах Власик, Сталин ежегодно в конце лета-начале осени на два месяца уезжал в отпуск в Сочи или Гагры. Там он много читал, катался на катере по морю, смотрел кино, играл в кегли, городки и бильярд.

Еще одним увлечением вождя был сад. На юге он выращивал апельсины и мандарины. По инициативе Сталина в Сочи было посажено большое количество эвкалиптов, что по задумке вождя должно было снизить заболеваемость местного населения малярией.

Как признался Власик, в 30-е годы, когда Сталин прибыл на отдых в Цхалтубо на дачу, предназначенную для сотрудников ЦК и Совмина Грузии, там оказалось так грязно, что, по его словам, "сердце кровью обливалось", когда вождь нервничал, требуя навести порядок.

О любви вождя к Кирову и покушении на Сталина

По словам Власика, Сталин любил руководителя Ленинградской парторганизации ВКП (б) Сергея Кирова "какой-то трогательной, нежной любовью". Киров, приезжая в Москву, останавливался на квартире у Сталина, и они не расставались. Убийство Кирова в 1934 году инструктором историко-партийной комиссии Института истории ВКП (б) Леонидом Николаевым потрясло вождя. Как отметил Власик, он ездил со Сталиным в Ленинград на прощание с Кировым и видел, как тот страдал, переживая потерю любимого друга.

Как написал в мемуарах Власик, летом 1935 года пережил покушение сам Сталин. Это произошло на юге, где он отдыхал на даче недалеко от Гагр. Катер, присланный из Ленинграда тогдашним главой НКВД Генрихом Ягодой, на котором находился Сталин обстреляли с берега. По словам Власика, он быстро посадил Сталина на скамейку и прикрыл его собой, после чего приказал мотористу выйти в открытое море. В ответ охрана Сталина дала по берегу очередь из пулемета.

Как считает Власик, маленький и неманевренный катер был прислан Ягодой "не без злого умысла". Очевидно, шеф НКВД предполагал, что на большой волне судно неминуемо должно было опрокинуться, предполагает генерал. К счастью, этого не произошло. Дело о покушении было передано для расследования Лаврентию Берия, занимавшему тогда должность секретаря ЦК Грузии.

При допросе стрелявший заявил, что катер был с незнакомым номером, это показалось ему подозрительным и он открыл стрельбу, пишет Власик. В действительности, как пишут историки, появление катера Сталина в охраняемой зоне не было оформлено соответствующими документами, и пограничники действовали в строгом соответствии с инструкцией. Командир отделения погранзаставы Лавров выстрелами в воздух потребовал, чтобы катер остановился. Предупредительные выстрелы пришлось повторить, так как катер не реагировал на сигналы.

Лаврова судили. Хотя ему грозила смертная казнь, после вмешательства Ягоды командиру отделения заставы дали всего пять лет за "разгильдяйство". Свой срок Лавров, однако, не отсидел. В 1937 году его доставили из лагеря в Тбилиси, а после допроса обвинили в террористическом заговоре и приговорили к расстрелу как врага народа.

В своих мемуарах Власик высказывает мысль, что убийства Кирова, Вячеслава Менжинского в 1934 году, Валериана Куйбышева в 1935 году и писателя Максима Горького в 1936 году, а также покушения на Сталина и Молотова были организованы правотроцкистским блоком и стали звеньями одной цепи. "Этот клубок удалось распутать и таким образом обезвредить врагов Советской власти", - констатирует генерал.

Напомним, что обстоятельства смерти Горького и его сына Максима Пешкова долгое время считались подозрительными, однако слухи об их убийстве так и не нашли подтверждения. На процессе 1938 года Ягоде было предъявлено обвинение в отравлении сына Горького. На допросах Ягода заявил, что Горький был убит по приказу Троцкого, а сына писателя он решил ликвидировать по личной инициативе.

Власик Николай Сидорович родился в 1896 году в селе Бабиничи Сломского уезда Гродненской губернии в семье крестьянина-бедняка. В 1919 году поступил в органы госбезопасности. В 1919 - 1920 годах служил в отряде особого назначения при ВЧК. В 1921 году работал в оперативном отделе ГПУ. В 1931 году возглавил личную охрану Сталина. С 1946 по 1952 год занимал пост начальника Главного управления охраны МГБ СССР. В 1945 году Власику было присвоено звание генерал-лейтенанта.

В мае 1952 года Власика сняли с поста начальника охраны и направили в город Асбест Свердловской области, где он получил должность замначальника Баженовского управления исправительно-трудовых лагерей и строительства. В декабре 1952 года Власик был арестован. В 1955 году осужден на 10 лет ссылки и лишен генеральского звания и наград. По амнистии срок ссылки был сокращен до пяти лет.

В 1956 году генерал Власик был помилован и освобожден со снятием судимости без восстановления воинского звания. В 1967 году бывший начальник охраны Сталина скончался. В 2000 году реабилитирован посмертно, восстановлен в звании, награды Власика были возвращены семье.

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

В 1895 году семинарист Джугашвили показал свои стихи известному грузинскому литератору князю Илье Чавчавадзе. Пять из них были отобраны для публикации в литературной газете «Иверия», шестое появилось на страницах газеты «Квали». А стихотворение «Утро», по рекомендации Ильи Чавчавадзе, вошло в букварь для грузинских детей:
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Раскрылся розовый бутон,
Прильнул к фиалке голубой,
И, лёгким ветром пробуждён,
Склонился ландыш над травой.
Пел жаворонок в синеве,
Взлетая выше облаков,
И сладкозвучный соловей
Пел детям песню из кустов:
«Цвети, о Грузия моя!
Пусть мир царит в родном краю!
А вы учёбою, друзья,
Прославьте Родину свою!

Спустя полвека опубликованы дневники ближайшего сподвижника Иосифа Сталина, Лаврентия Берии, в которых он рассказал о вожде.
Дневники Берии, подготовленные историком Сергеем Кремлевым, готовится выпустить издательство "Эксмо". Воспоминания Мясникова будут собраны в книгу под названием "Я лечил Сталина".

Фрагменты дневников Берии публикует газета "Комсомольская правда". Записи начинаются летом 1938 года, когда Берия по предложению Сталина переехал из Грузии в Москву. В дневнике он описывает свои эмоции по поводу переезда и новых назначений на государственные посты. В записи от 29 июля 1938 года есть и первая оценка Сталина. Как пишет Берия, Сталин - "человек сложный", он также признает, что вождь "наломал дров с репрессированием".

Как отмечает историк Сергей Кремлев, первые записи в дневнике позволяют по-новому взглянуть на историю назначения Берии на пост первого заместителя Николая Ежова. Хотя недоброжелатели наркома утверждали, что он сам стремился в Москву из карьерных побуждений, в действительности же Сталин обратился к нему, чтобы он навел порядок в НКВД.

О Ежове: "Сам не заметил, как стал враг"

В сентябре Берия пишет о НКВД и Ежове следующее: "Структура Наркомата рыхлая, Николай тут поработал слабо. С охраной Правительства бардак. Вижу, зря Коба (партийная кличка Сталина - прим. ред.) верит Николаю. Он что-то крутит свое, а это опасно".

В записи от 2 ноября 1938 года Берия рассказывает, что Ежова часто приглашает Сталин для беседы. "Два дня назад вызвал меня для доклада. Были только Молотов, Каганович и Георгий (Маленков). Слушал внимательно, потом разозлился, стал материться. Говорит, надо стрелять к е…ной матери, но перед этим хорошо размотать, потому что хватит рвать концы, их все вытащить надо", - пишет Берия.

В ноябре того же года Берия записывает в дневнике, что власти пережили самый тяжелый момент - "на демонстрации вполне мог быть теракт", который готовы были организовать начальник 1-го отдела (охрана правительства) УГБ НКВД СССР Израиль Дагин и "его ребята".

По мнению историка Кремлева, участие Дагина в антигосударственном заговоре внутри НКВД и сам заговор были не мистификацией Берии и Сталина, а реальностью. И охранники действительно могли пойти на теракт против вождя и других членов Политбюро.

20 ноября 1938 года Берия записывает, что "всю ночь просидели у Кобы, разбирались с Ежовым". "Все одно к одному. Если Ежов сам не враг, то вокруг него врагов хватало. И еще не всех мы вскрыли... - отмечает Берия, поясняя: - Как бывает? Думают, получил власть, можешь есть всласть. И начинают шкурничать, барахолить, потом манкируют, потом на чем-то попался, а чаще всего на бабах, все, п…ц, ты на крючке. Сам не заметил, как стал враг".

Отметим, что 19 ноября обсуждался донос на Ежова, поданный начальником управления НКВД по Ивановской области В.П. Журавлевым. 23 ноября Ежов написал прошение об отставке. Позже он был арестован и расстрелян. Новым наркомом внутренних дел СССР 25 ноября 1938 года был назначен Берия.

Комсомольская правда" опубликовала и вторую часть дневников наркома, относящуюся к военному времени. В начале мая 1941 года Берия пишет, что, по словам Андрея Жданова, Сталин сомневается, что война будет, и говорит, что риск для Гитлера очень большой. "Я сказал Андрею, что, может, оно и так, но сведения с границы очень хреновые, так просто столько войск не перемещают. Потом они деревянные мосты укрепляют железом. Зачем? Для дезинформации? Х...ня! Они крепко готовятся", - высказывает Берия собственные сомнения по этому поводу.

В сентябре того же года, в разгар войны, Берия мечтает об отдыхе в горах: "Все бы бросил и полетел, если бы можно. Нельзя. У меня сейчас самые работающие места - язык, уши и задница. Лаврентий там, Лаврентий тут. Товарищ Берия, надо, товарищ Берия, немедля".

В апреле нарком рассказывает, что арестованы футболисты московского "Спартака" - братья Александр, Николай, Петр и Андрей Старостины: "Мячик гоняли здорово, люди оказались дерьмо. Строили из себя интеллигентиков". "Коба сказал, уберите это дерьмо подальше от Москвы, а так пусть воняет. Интеллигенты без дерьма не могут", - резюмирует Берия.

По одной версии, братьев арестовали по обвинению в подготовке убийства товарища Сталина. По другой, Старостиных осудили за воровство. Через два года обвинения с них были сняты и они вернулись из мест лишения свободы.

В августе 1942 года Берия описывает, как посоветовал Сталину напоить Черчилля. "Коба сказал, что мой совет по Черчиллю пригодился. Черчилль согласился, упился и поплыл. Коба рассказывал и смеялся. Вячеслав тоже смеялся, и Клим (Ворошилов) тоже похохатывал. Потом Коба сказал: "Хорошо, когда заранее знаешь слабости врага".

Как отмечает историк Сергей Кремлев речь идет о встрече с Черчиллем в Москве в августе 1942 года. Британский премьер-министр сопротивлялся идее Сталина об открытии второго фронта. Но когда генералиссимус предложил выпить, проблему удалось решить.

По словам Берии, впервые в жизни он увидел слезы на глазах Сталина 23 сентября 1942 года, когда докладывал, как воюют люди под Сталинградом.

В записи от 10 мая 1945 года Берия снова рассказывает о слезах на глазах Сталина - вождь расчувствовался по поводу конца войны: "Снова вечер у Кобы. Снова мы трое, Клим, я и Георгий. Вячеслав далеко, в Америке. И снова Коба был не похож на себя. Был еще мягче и даже слезу смахнул. Я тоже сам себя не узнаю. Все-таки свалили такой груз, что и не верится. Какой груз свалили!".

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

Bosun пишет: Все-таки свалили такой груз, что и не верится. Какой груз свалили!".

высечь в камне

Сейчас вокруг Сталина очень много споров и очень много разных мнений. Ясно одно-свою историю мы должны знать и избегать очернительства исторических личностей.

Мадалина пишет:Ясно одно-свою историю мы должны знать и избегать очернительства исторических личностей.

Истинно!!!

Изложен в воспоминаниях главного маршала авиации А.Е. Голованова - создателя и командующего Авиацией дальнего действия.
Кстати, Голованов один из двух маршалов (второй К.К.Рокоссовский), которые отказались поливать грязью своего бывшего Верховного главнокомандующего.
Источник А.Е.Голованов "Дальняя бомбардировочная. Воспоминания главного маршала авиации", М., Центрполиграф, 2007 (http://www.likebook.ru/books/view/98182). Итак:
"Лекарство Верховного.
В июне 1944 года, когда шла интенсивная подготовка к проведению Белорусской операции, я находился на фронте и проверял готовность частей и соединений АДД для участия в ней.
В четыре или в пять часов утра, закончив работу в штабе 5-го корпуса АДД, мы разошлись немного отдохнуть. Это было в Житомире. Размещался я со своей небольшой оперативной группой в двухэтажном домике, на втором этаже. Было душно. Лег я в постель в одних трусах, подводя мысленно итоги проведенной за день работы и планируя ее на следующий. Внезапно я почувствовал, что остановилось сердце. Это было тем более неожиданно, поскольку работу собственного сердца, зная о существовании этой весьма важной части организма у человека, я никогда не ощущал. В голове мелькали мысли — почему могло остановиться сердце, а главное, почему я чувствую, что оно у меня остановилось? Лежа, не двигаясь, в недоумении старался я определить — соответствует ли действительности мое ощущение, что сердце остановилось и не бьется. Длилось это короткий отрезок времени, а затем я физически ощутил, что перестал дышать! Еще не веря этому, попытался вздохнуть, однако попытки оказались тщетными. Мелькнула мысль — не сон ли это?! Но действительность полностью опровергала такую возможность. И вот самое интересное случилось дальше! Какая-то сила, действующая вне сознания, но заставившая ей подчиниться, мгновенно подняла меня с постели, швырнула в соседнюю комнату, где размещались мои товарищи, и я со второго этажа выпрыгнул в открытое окно! Произошло все вышеописанное в считанные секунды. Дать объяснение своему поступку не могу до сих пор. Видимо, действовал здесь инстинкт самосохранения, безотчетный инстинкт человека, борющегося за существование…
Удар о землю, вероятно, сделал свое дело, и я задышал. Однако длительное отсутствие кислорода заставило меня дышать так, как будто бы я пробежал большое расстояние с огромным напряжением сил. Немного отдышавшись, я попытался встать, но все мои усилия оказались безуспешны. Никаких болей нигде я не ощущал, но с полнейшей ясностью чувствовал, что сердце мое - то бьется со скоростью автоматной очереди, то вдруг останавливается. Вскоре опять прервалось дыхание и последовало резкое ощущение недостатка кислорода, как будто я находился под стеклянным колпаком или в барокамере, откуда шла интенсивная откачка воздуха. Началось состояние удушья. Во мне были тогда как бы два отдельных существа: одно — испытывающее огромные физические страдания и находящееся на грани потери власти над собой, другое — решительное, властное, здраво взвешивающее каждый миг существования, управляющее мыслями и действиями, заставляющее осознавать и оценивать каждое явление, которое со мной происходило, и искать пути спасения от гибели. И первое существо подчинилось второму. Когда отсутствие кислорода приводило к тому, что начинались уже судороги всего тела, внезапно, вдруг дыхание открывалось, и с огромной частотой начинало биться сердце. Как только появлялась возможность дышать, я в полном смысле этого слова оживал. Не успевал, однако, я как следует отдышаться — опять останавливалось сначала сердце, а за ним и дыхание, и никакие усилия с моей стороны не могли заставить воздух пройти в легкие. Как будто кто-то закрывал ему доступ туда! Приступ шел за приступом… То находясь на грани небытия, то оживая, ни разу я не потерял сознания — видимо, оно все же уходит последним. Собрав всю свою волю, боролся я за жизнь. Боролся молча, веря и убеждая себя в том, что мой организм может и должен выдержать любые испытания. Инстинкт самосохранения и сознание диктовали мне, что никаких, даже малейших движений делать я не должен, чтобы выдержать длительные паузы отсутствия кислорода. Старался я не двигаться и тогда, когда вдруг появлялось дыхание, а когда оно прекращалось, просто впадал в состояние оцепенения.
Наконец меня перенесли в госпиталь медсанбата. Здесь начался для меня новый, если можно так выразиться, этап испытаний. Приступы кончились так же внезапно, как и начались. Дыхание восстановилось, биение сердца я уже не ощущал. Была сильнейшая слабость и полнейшее безразличие ко всему. Желание борьбы за жизнь меня оставило, и вот в этот момент я почувствовал, что начинаю окаменевать с самых концов пальцев ног. Я не поверил в возможность таких ощущений, решил, что это просто следствие перенесенных приступов. Сказал о своих ощущениях товарищам, которые находились рядом. Они полностью согласились со мной. Однако я совершенно ясно физически ощущал, что это окаменение сантиметр за сантиметром медленно продвигается вверх по моему телу… Находясь в полном сознании, я следил за тем, как все большая и большая часть тела окаменевает снизу вверх. Процесс этот шел очень медленно, но неотвратимо, и я чувствовал, что ноги мои тяжелеют все больше и больше. Ощущение тела пропадало там, где оно окаменевало, и в конце концов я почувствовал страшную его тяжесть. Всякие сомнения в реальности происходившего у меня отпали. Что творилось с моим телом, я понять не мог. Объяснить этого не могли и присутствовавшие. Попробовал пошевелить одной ногой, другой, они не шевелились, хотя я прилагал все силы, которые у меня еще сохранились, чтобы хоть одну из них сдвинуть с места.
Когда окаменелость и его тяжесть дошли до пояса, я решил попрощаться со своими товарищами, соратниками по боевой работе в АДД, и высказал большое сожаление, что не увижу конца войны, нашей победы, которая, как мы все знали, была не за горами. Абсолютная ясность мышления и в то же самое время сознание надвигающейся катастрофы как-то мирно уживались друг с другом… Мозг все же работал над тем, нет ли какой-либо возможности выйти из, казалось бы, совершенно безвыходного положения. Так уж, видимо, устроен человек. А в это время, оказывается, разыскивали терапевта медсанбата, который был, по словам медперсонала, ассистентом профессора Зеленина, широко известного в нашей медицине ученого.
Ощущение окаменелости продвигалось уже к области сердца, когда появился терапевт медсанбата. Ему потребовались считанные минуты на то, чтобы узнать, что произошло, и сделать мне внутривенное вливание огромной дозы глюкозы. И вот что интересно и удивительно! Как только глюкоза стала проникать в вену, немедленно окаменелость стала отступать вниз, а с окончанием внутривенного вливания исчезло и окаменение. Я ожил в полном смысле этого слова и хотел встать. Однако желание мое было пресечено резким вмешательством врача, не подчиниться которому я не мог. Спас меня майор Николай Александрович Леонтьев, с которым мы впоследствии вместе и закончили войну.
Прошло немного времени, и из Москвы прилетела группа врачей, направленных Верховным. Чувствовал я себя вполне хорошо и собирался из госпиталя уходить. Но прилетевшие товарищи, осмотрев меня, сказали, что я должен соблюдать постельный режим, так как сосчитать количество ударов сердца они не могут. Доставленный кардиограф зафиксировал огромное, исчисляющееся сотнями ударов в минуту, сердцебиение, которое при этом было весьма слабым. Вот тут-то я и подумал: сейчас, когда я чувствую себя вполне хорошо, врачи не разрешают мне встать. А что же творилось со мной, когда я выпрыгнул из окна и, говоря попросту, собирался «отдавать концы»?!
Лежа сейчас в госпитале, я вспоминал, как еще в 1942 году Сталин говорил со мной о том, что он имеет сведения о моей круглосуточной работе практически без отдыха и без сна. Это, сказал Сталин, не может хорошо кончиться. Долго так человек работать не может. Затем Верховный сказал, что здоровье людей, находящихся на большой, ответственной работе, им не принадлежит, что оно является казенной собственностью и распоряжаться им, то есть здоровьем, может только государство. А так как я распоряжаться своим здоровьем сам не могу, то ко мне придется приставить охрану, которая и будет регулировать мою работу и отдых.
— Как вы на это посмотрите? — закончил он.
Ответил я тогда довольно дерзко, видимо по-своему поняв желание Сталина приставить ко мне охрану. Сказались годы, проработанные мной в органах государственной безопасности. Смысл ответа сводился к тому, что если Сталин считает, что я трачу очень много времени, дабы справиться с должностью командующего АДД, то меня следует освободить и назначить на мое место другого товарища. Если же я соответствую своему назначению, то прошу предоставить мне самому право решать — когда я должен работать и когда отдыхать. Вспомнил я и то, как сильно рассердил своим ответом Сталина, и он несколько дней после этого разговора не только со мной не встречался, но даже не звонил и по телефону. Не прошло и двух лет, как произошло со мной то, о чем предупреждал Верховный. Хорошо, однако, думал я, что отделался легким испугом. Но как оказалось в дальнейшем, это был, к сожалению, не легкий испуг, а серьезный недуг, на избавление от которого ушли годы.
На третий день пребывания в госпитале все показатели в моем организме пришли в норму и по приказу Верховного я вылетел в Москву вместе со всеми врачами, которые прибыли ко мне. Как ни уговаривали они меня лететь с ними пассажиром, пугая всякими неприятностями, которые могут случиться со мной в воздухе, так и не уговорили. Полет прошел хорошо, чувствовал я себя превосходно. Однако не прошло и двух дней, как история повторилась, правда, не в такой тяжелой форме. А дальше, как говорят, и пошло и поехало… То вдруг появлялся озноб и меня начинало трясти в полном смысле этого слова, отчего я холодел, и лишь крепкий сладкий горячий чай выводил меня из такого состояния. То вдруг начиналось сильнейшее частое сердцебиение, которое я ощущал физически, внезапно переходившее в замедленное, доходившее до сорока пяти ударов в минуту. То ни с того ни с сего во время ходьбы отказывали ноги, и я оказывался в состоянии паралитика, опустившись на землю там, где меня такое застало, терпеливо дожидаясь, когда это пройдет. То вдруг останавливалось дыхание, что причиняло мне, надо прямо сказать, немало страданий. И так далее и тому подобное. Нормально работать я, конечно, не мог. Большое количество различных не похожих друг на друга симптомов сбивало с толку врачей. С одной стороны, они имели решительные указания срочно поставить меня на ноги, а с другой, они не знали, как это сделать, ибо все принимаемые ими меры положительных результатов не давали. Больше всех выручал все тот же врач-терапевт Николай Александрович Леонтьев. Конечно, идти против рекомендаций множества консилиумов он не мог, но многое делал по-своему. Однако главного — что нужно лечить, никто не знал. Смущали результаты анализов, которые всякий раз однозначно показывали, что никаких отклонений от нормы в моем организме нет. Лишь длительное время спустя, при очередном обследовании под рентгеном, когда мне пришлось выпить изрядную дозу бария, я почувствовал себя плохо, а рентгенологи в это время зафиксировали и успели снять начавшиеся спазмы всего желудочно-кишечного тракта. Так была, наконец, установлена причина всех моих перипетий. Стало понятным и разнообразие проявлений этих спазмов, которые стали причиной всех моих бед. Появление спазмов было следствием систематического постоянного недосыпания, изнурившего, а более правильно сказать, значительно разрушившего центральную нервную систему. Можно сказать, классический пример учения Павлова. Какого-либо значительного опыта в лечении таких заболеваний тогда не было, и поэтому продвигалось оно весьма медленно, а проще говоря, никаких видимых результатов не давало.
Как-то позвонил Сталин и поинтересовался, каково состояние моего здоровья. Я ответил, что здоровьем похвалиться не могу, а лекарства, которые мне прописывают, видимого улучшения не дают. Помолчав немного, Верховный сказал:
— Вот что. Врачи, я вижу, вам помочь не могут. Я знаю, вы человек непьющий. Заведите у себя на работе и дома водку. Когда почувствуете себя плохо, налейте водки и сколько можете выпейте. Я думаю, что это должно вам помочь. О результатах позвоните мне. Всего хорошего. Разговор был окончен.

Я пригласил Н. А. Леонтьева и рассказал ему о разговоре со Сталиным. Реакция терапевта, против моего ожидания, была явно положительная. Он сказал, что сам хотел предложить мне использовать водку как лекарство, но побоялся лечащих меня врачей. Ввиду того что приступы у меня бывали часто, даже по нескольку раз в день, водка была вскоре доставлена и дожидалась, так сказать, своей участи.
Немного прошло времени, начался очередной приступ. Была мною налита в стакан водка, примерно полстакана, и выпита. Как будет развиваться приступ, было уже хорошо известно. После перебоев сердца следовало нарушение дыхания, что было самым мучительным. И нарушение дыхания началось, но не перешло в обычную тяжелую форму, а, наоборот, не получило развития и заглохло. Не потребовалось мне также и лечь, чтобы прийти в себя.
Так и пошло день за днем. Приступы перестали быть ежедневными, стали повторяться лишь через день, через два. Я справлялся с ними, не переставая работать.
Недели через две позвонил Верховный и спросил, как мое здоровье. Я рассказал ему об удивительных, с моей точки зрения, результатах приема водки.
— Каких только специалистов не приглашали, товарищ Сталин, вплоть до светил, и сделать они ничего не смогли. А простая водка справилась с тем, с чем не могли справиться ученые! — закончил я.
— А почему вы мне не позвонили и сами не рассказали об этом? — спросил он.
Ответа с моей стороны не последовало. Лезть, а более литературно выражаясь, обращаться к Сталину с личными делами, хотя и с его разрешения, я считал, да и сейчас считаю, невозможным, а если более точно выразиться, неприличным. Молчание длилось довольно долго.
— Вот что, — наконец услышал я голос Сталина, — имейте в виду, что водка будет вам помогать по тех пор, пока будете пользоваться ею как лекарством. Если вы начнете пить водку, то можете поставить крест на своем лечении. Я хочу предупредить вас об этой возможной опасности.
В трубке послышались частые гудки, разговор был закончен.
Завершая этот рассказ, скажу, что к водке я прибегал всякий раз, когда появлялись признаки начинающегося приступа, и всякий раз с положительными результатами, однако к питью ее так и не приучился. Водка стала для меня лекарством, расширяюще действующим на кровеносные сосуды. Но прошли многие годы, прежде чем я избавился от этих приступов, которые повторялись все реже и реже. Сейчас медицина шагнула далеко вперед, но и в настоящее время, насколько мне известно, вопросы восстановления и лечения центральной нервной системы еще не решены.
После возвращения из Житомира в Москву я ждал, что Сталин обязательно напомнит мне о разговоре, происшедшем между нами в 1942 году. Всякий раз, бывая у него, я ждал этого напоминания и был готов извиниться за допущенную мной бестактность. Однако такого разговора не состоялось ни в первое мое посещение Сталина после прилета из Житомира, ни в последующие. Хотя его молчание, как я понял, было вполне красноречивым: «Что посеешь, то и пожнешь», без каких-либо комментариев."

Эту историю из уст Молотова записал Феликс Чуев.


Сталин отправился отдыхать на Кавказ. Его сопровождали соратники. Поезд остановился в Ростове-на-Дону. Было это в начале тридцатых, и с охраной еще не очень усердствовали. Из вагона вышел Ворошилов. Народ на перроне не ожидал явления наркома обороны и охнул от изумления:

— Ворошилов!!!

За ним вышел глава правительства, и еще более опешивший народ воскликнул:

— Молотов!!!

Ну, а когда на перроне появился Сталин, тут уж люди как бы сами собой выстроились и зааплодировали.

Сталин, как обычно, поднял руку, приветствуя и в то же время останавливая овацию. Когда шум утих, из тамбура внезапно показался замешкавшийся Буденный. И на перроне какой-то казачок воскликнул:

— И Будённый, ё... твою мать!

Казалось, что после выхода Сталина уже ничего не могло случиться — ан нет! Все дружно захохотали, в том числе и сам Сталин.

С тех пор, когда сталинское руководство собиралось вместе и появлялся Семен Михайлович, Сталин неизменно говорил:

— И Будённый, ё... твою мать!

Письмо И.В. Сталина директору завода № 18 с благодарностью за сбор пожертвований на строительство самолетов.
1943 г
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

«Сов. секретно

Тов. ВОРОШИЛОВУ

Клим, ты знаешь, что я очень уважаю т. Тух-го, как необычайно способного товарища. Но я не ожидал, что марксист, который не должен отрываться от почвы, может отстаивать такой, оторванный от почвы фантастический «план» (создание 11-миллинной армии — С.Т.). В его «плане» нет главного, т.е. нет учета реальных возможностей хозяйственного, финансового, культурного порядка. Этот «план» нарушает в корне всякую мыслимую и допустимую пропорцию между армией, как частью страны, и страной, как целым, с ее лимитами хозяйственного и культурного порядка. «План» сбивается на точку зрения «чисто военных» людей, нередко забывающих о том, что армия является производным от хозяйственного и культурного состояния страны.

«Осуществить» такой «план» — значит наверняка загубить и хозяйство страны, и армию. Это было бы хуже всякой контрреволюции.

Отрадно, что Штаб РККА, при всей опасности искушения, ясно и определенно отмежевался от «плана» т. Тух-го.

Твой И.СТАЛИН».
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

Свидетельство С.Е. Прокофьевой (жена Прокофьева Г.Е. - зам.наркома НКВД Ежова)
...Летом 1931 или 1932 года мы с мужем жили на даче недалеко от Зубалово, где были дачи Сталина, Ворошилова, Микояна. Однажды когда мы гуляли по лесу встретили Сталина. Он предложил нам пойти к нему попить чай. У Сталина была очень скромная обстановка - даже убогая. Чай пили из разных чашек. Сервиза не было...
из книги "Повседневная жизнь Москвы в Сталинскую эпоху".

Мадалина пишет:Сейчас вокруг Сталина очень много споров и очень много разных мнений. Ясно одно-свою историю мы должны знать и избегать очернительства исторических личностей.

Особенно, если учесть масштабы ее, этой личности, преобразования. А то так можно и до рукоплескания тому же фашизму дойти.((

Bosun пишет:Он предложил нам пойти к нему попить чай. У Сталина была очень скромная обстановка - даже убогая

Интересно, какая обстановка у современных политиков?

4undra пишет:А то так можно и до рукоплескания тому же фашизму дойти

Я должен сказать, что у Гитлера ряд идей был весьма здравый и прагматичный. Вот по сути, откинув зверства фашизма и прочее. Земли германские собрал, экономику поднял, национальное самосознание поднял. Ну это так, к слову.

fosgen пишет:Я должен сказать, что у Гитлера ряд идей был весьма здравый и прагматичный. Вот по сути, откинув зверства фашизма и прочее. Земли германские собрал, экономику поднял, национальное самосознание поднял. Ну это так, к слову.

Ну да. Цель оправдывает средства.(
А Вы представьте, какая бы там нынче была экономика, если бы планы Гитлера осуществились и весь мир в вассалах и что? Порукоплескать ему за это? Сталин тогда, кстати, еще больший здравый прагматик - без доктрины о сверхчеловеках удержал, развил и задал потенциал такому разношерстному образованию, коим был СССР. Где, кстати, узбек/грузин/украинец был друг другу "товарищ и брат" а не генетический мусор в деле построения великой империи, а хоть и советской.

С каких это пор мы на Вы?)) Ну, Гитлеру поначалу весь мир рукоплескал. Где были англичане, американцы и прочие французы, когда он Судеты и Австрии присоединял?

fosgen пишет:С каких это пор мы на Вы?)) Ну, Гитлеру поначалу весь мир рукоплескал. Где были англичане, американцы и прочие французы, когда он Судеты и Австрии присоединял?

А поляки вместе с Гитлером Чехословакию петрушили?

Да поляки проститутки.

Творческая находка Пиманова - показать Сталина дураком
Сванидзе, Млечин, Федотов и прочие могут ликовать.

Уже все было перепробовано для десталинизации: Сталин и кровавый диктатор, и аморальный злодей, и душитель свободы, и виновник смерти 70 миллионов человек и т.д. и т.п. А народ все равно ставит его имя на первое место в истории России. Подтасовками задвинули на третье место, после Александра Невского и еще кого-то.

У десталинизации уже длинная история. Начал Хрущев, у которого в 1937 году были руки в крови, он требовал самых больших квот на ликвидацию «врагов народа», поэтому, придя к власти, он уничтожал документы о себе. Кожинов, Юрий Жуков, С.Кара-Мурза и другие показали, что не было так называемых сталинских репрессий, была война внутри партии: кто за мировую революцию, кто за Великую Россию, еще кто-то за свою власть на местах, за власть в армии, в промышленности. Такая же борьба за власть, как во времена Великой Французской революции.

При Горбачеве Александр Яковлев, академик, применил научный подход: «Избрали простой как кувалда метод пропаганды «идей» позднего Ленина. Вычленить феномен большевизма, отделив его от марксизма прошлого века. А потому без устали говорили о «гениальности» позднего Ленина, о возврате к ленинскому плану строительства социализма через кооперации, через госкапитализм и т.д. План такой: авторитетом Ленина ударить по Сталину. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и «нравственным социализмом» по революционаризму вообще».

Горбачев долго шел именно таким путем, потеряв власть, вдруг заявил: «Целью моей жизни было уничтожение коммунизма… Именно для достижения этой цели я использовал свое положение в партии и в стране». Генсек компартии, однако.

Важнейшее из искусств – кино – подключилось к десталинизации, но – мешала реальная жизнь: с олигархами, с нищетой и пр. Народ не сдавался, хотя его уже стали называть быдлом.

Вот теперь Пиманов пошел другим путем: оставляя набор прежних стереотипов (подолгу, с наслаждением он смакует ужасы издевательств над беременной женщиной, тоже жертвой сталинизма; на примере маршала Рыбалко реанимирует миф о врачах-убийцах), он создает новый образ Сталина - трусоватого склочника, мелкого интригана.

Совсем другое представление о Сталине сложилось у Черчилля и Рузвельта.

«Большим счастьем было для России, что в годы тяжелейших испытаний страну возглавил гений и непоколебимый полководец Сталин. Он был самой выдающейся личностью, импонирующей нашему изменчивому и жестокому времени того периода, в котором проходила вся его жизнь. Сталин был человеком необычайной энергии и несгибаемой силы воли, резким, жестоким, беспощадным в беседе, которому даже я, воспитанный здесь, в британском парламенте, не мог ничего противопоставить. Сталин прежде всего обладал большим чувством юмора и сарказма и способностью точно воспринимать мысли. Эта сила была настолько велика в Сталине, что он казался неповторимым среди руководителей государств всех времен и народов» (Черчилль)
«Это человек, в котором огромная, не знающая устали решимость сочетается с добрым в своей основе нравом. Я полагаю, что Сталин воистину воплощает в себе душу и сердце России». ( Рузвельт)
И даже Гитлер признал: «Сила русского народа состоит не в его численности или организованности, а в его способности порождать личности масштаба И. Сталина . По своим военным и политическим качествам Сталин намного превосходит и Черчилля, и Рузвельта. Это единственный мировой политик, достойный уважения. Наша задача - раздробить русский народ так, чтобы люди масштаба Сталина не появлялись».

Президент Медведев не согласился с Гитлером, объявил, что Победу одержал наш народ - вопреки Сталину, на что Проханов заметил, что если у нас такой народ, то ему и президент не нужен.

Путин на эту тему говорит осторожно, не дразнит народ, к тому же его отец воевал (мой отец погиб на фронте под Ленинградом». Уважаю Путина, но не голосую за него, он строитель капитализма, а я коммуняка, сталинист и вообще совок. Жил так, как большинство русских людей, об этом, в том числе об отношении к Сталину, написано в книге [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку] (и [Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]



Давно умер Сталин, но его тексты сохранились, даже в Интернете есть. Однако Пиманов пошел на прямое искажение сталинских слов о русском народе, о винтиках. Раз уж объявил Сталина дураком, почему бы не подкорректировать его.

Антикоммунистам повезло: показ фильма пришелся как раз на президентские выборы. В декабре на парламентских выборах компартия удвоила число мест в Думе. Теперь же антикоммунисты получили поддержку Пиманова.
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть эту ссылку]

4undra пишет:Особенно, если учесть масштабы ее, этой личности, преобразования. А то так можно и до рукоплескания тому же фашизму дойти.((

Ну, не все в том же фашизме заслуживает абсолютного порицания, я полагаю.Опять же - Гитлер пришел к власти совершенно легитимно, и после прихода для страны сделал очень многое.
Кстати, при Сталине страна-гигант СССР восстановилась после тотальной разрухи, причем в рекордные сроки.

vovansokol-shilov пишет:Горбачев долго шел именно таким путем, потеряв власть, вдруг заявил: «Целью моей жизни было уничтожение коммунизма… Именно для достижения этой цели я использовал свое положение в партии и в стране». Генсек компартии, однако.

Целью всей моей жизни был суицид! Хрень какая-то..

Слепой Могильщик пишет:Ну, не все в том же фашизме заслуживает абсолютного порицания, я полагаю.Опять же - Гитлер пришел к власти совершенно легитимно, и после прихода для страны сделал очень многое.
Кстати, при Сталине страна-гигант СССР восстановилась после тотальной разрухи, причем в рекордные сроки.

Полностью поддерживаю Монарх Гинденбург ничего не смог поделать с ситуацией, в которой оказалась Германия после первой мировой. И несмотря на то, что статус канцлера Гитлер выбил не совсем честным путем, дальнейшее его утверждение действительно было легитимным. Находясь в разрухе, Германия быстро преодолела безработицу и многие проблемы, которые переживали немцы...Однако во главу угла ставил-господство немецкой нации, уничтожение населения других нации, особенно славян. Зверства концлагерей не могут оправдать и малую толику того, что Гитлер сделал в качестве правителя своей страны.

Мадалина, Это ты так говоришь, потому что ты болгарка (не угловая шлифмашина, а девушко) - а была бы ты немецкой фройляйн, мнение имела бы другое, да.

Слепой Могильщик пишет:(не угловая шлифмашина, а девушко

А вдруг?)))))))))))

fosgen пишет:А вдруг?)))))))))))

Не-еее, наврядли..